Архив рубрики: Прочитано/отзыв

11. Рене Госсини, «Маленький Николя»

Маленький Николя Le Petit Nicolas«– А что, если мы но пойдем в школу?
Я ему ответил, что нехорошо пропускать уроки, что учительница будет недовольна, что мой папа мне говорил, что надо много работать, если хочешь чего-то добиться в жизни и стать летчиком, что это доставит маме неприятности и что некрасиво обманывать. Альсест мне сказал, что после обеда будет арифметика, тогда я с ним согласился. И мы не пошли в школу».
(далее…)

Рубрика: Картинки, Понравилось, Прочитано/отзыв | Метки: , , | Комментарии (3)

10. Роберт Капа, «Скрытая перспектива»

Пару лет мое рабочее место находилось на складе среди альбомов по искусству, дизайну, архитектуре и фотографии. Так бонусом к зарплате и работе по духу, мне досталась возможность знакомиться с лучшими работами, которые уже кто-то специально собрал, снабдил комментарием и словно для меня приготовил. Там я открыл альбом Robert Capa, а, увидев фотографию «Смерть лоялиста» («Лоялистский ополченец в момент смерти, Сьерра-Морена, 5 сентября 1936 года»), уже никогда не смог забыть, что был такой фотограф – Роберт Капа.

И все же, стоит сказать, что такого человека, как Роберт Капа, не существовало. Вернее, до определенного момента, в 1936-м году, жил и работал журналистом и фотокорреспондентом еврей, венгерского происхождения, Эндре Фридман. Его гонорары оставляли желать лучшего, так что вместе с любовницей Гердой Похорилле, они выдумали успешного и известного американского фотографа – Роберта Капу. Определенная доля актерства и обаяния Герды, одержали верх над редакциями, и работы Капы стали покупать охотнее. Однако…скоро подмена была раскрыта. И Фридману-Капе пришлось выбирать: либо быть благородным нищим евреем-фотографом, либо соответствовать героическому фантому Капы. В августе 1936 года, Капа отправляется в Испанию, охваченную Гражданской войной. Там делает свой знаменитый снимок. А дальше… А дальше, как это пошло говорится – история. Действительно История! В фотографиях Капы мир узнает о войне в Испании, в фотографиях Капы мир узнает о фронтах Второй Мировой. Это его работы, по которым мы знаем высадку в Нормандию. Те самые, которые размытые и нечеткие, будто импрессионистские. Эта нечеткая фотография завораживает. И по другому уже и не представляется то море, тот пляж. А ведь на самом деле: «Работник фотолаборатории так волновался, что при просушке перегрел негативы. Эмульсия поплыла прямо на глазах у сотрудников лондонской редакции «Life». Из ста шести фотографий спасти удалось только восемь. Подписи к фотографиям, размытым из-за перегрева, гласили, что у Капы ужасно тряслись руки«. После – агентство «Magnum Photo», созданное вместе с живой легендой Анри Картье-Брессоном, и само ставшее легендарным. А после «Русский дневник» со Стейнбеком. И «Отчет об Израиле» с Ирвином Шоу. И фугас в Индокитае в 1954. А с 1955 года журнал «Life» организует международную Премию Роберта Капы за «лучший фоторепортаж из-за рубежа, потребовавший исключительной храбрости и инициативы».

Роберт Капа Скрытая перспектива рецензия Книга Роберта Капы «Скрытая перспектива» – это автобиографический роман, о войне в Европе, в которой Капа, пусть и с камерой, а не с ружьем, был полноценным участником. В предисловии к книге, которую написал брат Капы – Корнелл, даются необходимые пояснения. Роберт всегда мечтал стать писателем. Стоит отметить, что курс молодого автора, он проходил у «Папы» Хемингуэя. Их дружба продолжалась долгие годы, и свидиться им пришлось и на Второй Мировой. «В реанимации, услышав, что я называю его «папой», меня стали называть мистером Капой Хемингуэем». Так что старший брат Корнелл предупреждает, мол, несмотря на весь автобиографический базис, стоит отметить и некоторые художественные допущения и композицию, которую позволил себе Капа, дабы осуществить сокровенную мечту.

Так значит будем говорить об этой книге не только, как о документе, но и как о художественном произведении? Почему бы и нет, тем более, что роман получился отменным. Строгий по повествовательной структуре. С центральным стержнем в виде любовной драмы. И даже элегантно закольцованный первой и финальной фразами. Ну, а выполняя заветы Алисы Лиддел – «Кому нужны книжки без картинок?» – книга эта сдобрена десятками высококлассных фотографий Капы. Они-то и послужат лучшим документом.

Роберт Капа отличный рассказчик. «…а пятачок в кошельке был. Его можно было подкинуть и узнать свою судьбу. Орел – всеми правдами и неправдами выбираюсь в Англию. Решка – высылаю чек обратно и объясняю свое положение. Я подкинул монетку. Решка! Тогда я понял, что этот пятачок не умеет предсказывать будущее…» Вообще, если взять основные приемы этой книги: солдатские байки + быт войны, юмор, да и любовная линия, то вырисовывается вполне узнаваемый образ литературного произведения по Ремарку. В принципе, да, наверное так и есть. И как дополнительный аккорд – очень много уютного алкоголя, в том числе и столь любимый Эрихом Марией кальвадос. «Я увидел Криса. Даже издалека это выглядело, как начало хорошего похмелья».

Капа пишет о войне, в форме набора баек, зарисовок, историй. Все они рассказаны шутливо, с придурковатым тоном того самого весельчака из шолоховских «Они сражались за Родину». Да вот только вы же помните шолоховского героя достаточно хорошо, чтобы понимать природу этого юмора. Капа пропитан войной. Имея на руках документы к отправке с фронта на отдых, он узнает о возможности присоединиться к войскам, которые будут на передовой, и оставляет и долгожданных отдых, и возлюбленную. В чем эта одержимость? В чем эта зачарованность войной? Наркотик? Бравада? Судьба? Ответа на этот вопрос не нужно. Ответом стала работа, которую Капа проделал на войне.

Чем замечательны работы Капы? А тем, что в них самая настоящая жизнь. Да, у него есть кадры, которые показывают неприкрытый ужас войны. Но людей с эмоциями на лицах, в его работах гораздо больше. Улыбки, слезы, страх, отчаяние, безразличие. В них, в живых, показан весь ужас опустошающей и смертоносной войны. И в то же время, Капа не гонится за сенсационными снимками (вот ведь солгал, именно за сенсациями он и залезает на броню танка, или десантируется в ночи – и это его первый в жизни прыжок с парашютом). Капа в своих работах показывает потрясающую парадоксальную и гротескную смесь жизни и смерти. Быт войны, в котором все чувства заострены. И в то же время – люди, ну просто живут в условиях, в которых приходится. В этом замечательность его работ.

Итак, фанфаронство и бравада. Этот тон очень уж част на страницах книги. Конечно, и он сменяется пронзительными пассажами. «Их кровь засохла и порыжела, смешавшись с опавшими листьями». Или описание похорон детей-партизан. «В комнате стояли двадцать простых гробов. Они были небольшого размера, а цветы закрывали их недостаточно плотно, чтобы скрыть маленькие, грязные детские ножки. Эти дети были достаточно взрослыми, чтобы бороться с немцами и погибнуть, но они лишь чуть-чуть выросли из детских гробов». Несомненно это и сильные картины, и сильные описания. Однако по-настоящему пробирают очень простые эпизод. Вот Капа описывает, как несколько дней подряд он режется с английскими пилотами в покер «хай-лоу». Вот объявлен вылет. Вот вылет отменен. Вот покер «хай-лоу». Вот вылет. И много замечательных парней не вернулись. Это все одно предложение и простое незаметное словосочетание «замечательные парни». Но ты понимаешь, что лжи нет ни в одной букве. Да они были знакомы несколько дней (с Капой). Но за это время друг для друга они стали «замечательными». «Очень трудно постоянно стоять в стороне и быть способным только документировать страдания».

Капа был там. Он не был трусом, как кричал о том, не выдержав и вернувшись из под пуль на Омаха-бич. Заскорузлый и больной, раненный и изможденный. Он прошел войну честно. А один солдат бросил ему фразу, мол «плохая у тебя работа, я бы на такую не пошел». Действительно, по собственному желанию, без принуждения оказаться там где: «Потом кто-нибудь кричит, зовет санитаров, и каждый уверен, что следующим закричит именно он».

И что же, все-таки, отличает работы Капы и книгу его от множества не менее выдающихся работ? Наверное, потрясающий заряд гуманизма, который продолжает жить в нем, не смотря на самые чудовищные свои фотографии, несмотря на самые пугающие страницы воспоминаний.

P.S. Поражает история, которую Капа, условно называет его «последней фотографией с войны». Он заходит в дом в Берлине, поднимается на второй этаж. На балконе установлен пулемет и молодой солдат стреляет из него. Капа делает снимок. «Щелкнул затвор – моя первая фотография за несколько недель. И последняя фотография, на которой этот мальчик еще жив». Как пишет он после – лицо почти не изменилось. (К сожалению, я не смог найти первого кадра в интернете, но в книге представлены они оба – так что ощущения особенно ошеломляющие.)

Рубрика: Понравилось, Прочитано/отзыв | Метки: , , | Комментарии (2)

Luboff zla, poezia ujasna

Ругать молодых поэтесс дело опасное. Во-первых, сразу чувствуешь себя каким-то чудовищем, что мнет «бабочку поэтиного сердца». Во-вторых, их острый язычок еще и не то о тебе может опосля сказать. Но, ух, вперед…

Прихожу утром на работу. Коллега вручает конверт, пришедший в редакцию из Владивостока. В конверте красиво оформленный стильный черно-белый с фотографиями буклет «Luboff zla». Глянцевый сборничек стихов поэтессы под псевдонимом Сола Монова. Чувствуете, что я уже напрягся?

Внутри стихи и фотографии. Фотографии красивые. Девушка на них – вроде поэтесса? – очень красивая. И все равно, продолжая писать эти строки чувствую себя каким-то гадом. Все, умолкаю, дальше будет говорить Соло Монова.

«С каждым утром манекены все грустней в своей витрине:
Выгорают их наряды, кружева и веера.
Я люблю тебя все меньше по закону мандарина:
Мандарин всего лишь дольки, если снята кожура…»

Пожалуй, так я буду обращаться к друзьям:
«Мальчик белковый, как плоть креветки…»

«Я без тебя умру, а жаль,
Значит – не тот накал.
В небе над городом – дирижабль.
Кажется, он упал…»

«Не играю. Не чувствую. Письма-писания…
Руки пахнут затронутым мною тобой.
Я хорошая девочка, только не самая
Бессердечная. Знаешь, как трудно такой!!!!!!!!!!»

…в этот момент, мне просто надоело перепечатывать…

Чуть больше трэша на страничке автора

P.S. «Хорошо быть лесбиянкой,
И иметь лесбийский паспорт:
Это значит , что никак я.
Не смогу тебя любить!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!*»

*а почему без капслока?

P.P.S.
Выражение лица от прочитанного у меня такое же, как и у поэтессы.

Рубрика: Не понравилось, Прочитано/отзыв | Комментарии (2)

9. Наталья Щерба, «Часодеи. Часовой ключ»

«Кажется, – успела подумать Василиса, – мои приключения только начинаются».
Наталья Щерба, «Часодеи. Часовой ключ», 414 страница!

Наталья Щерба Часодеи Часовой ключ рецензия Жила была бедная сирота (здесь: Василиса), почти 13 лет отроду. Красавица, спортсменка, но по современности – не комсомолка. Мать, вроде как умерла; таинственный отец – на какой-то таинственной службе, и последние 12 лет не показывался. Вдруг! Трах-бабах! Другой мир. Чародейство (по введенной здесь терминологии – часодейство со всеми атрибутами.) Скандалы, интриги, расследования! Школы магии. Борьба Добра и Зла. И это только первый том серии (трилогии).

Вас не удивляет, почему я скептически отношусь к жанру фэнтези? Особенно подросткового? Или здесь все должно работать по принципу – раз хорошо отлаженная и сработанная схема действует, значит трогать ничего не будем, пущай так тарахтит?

При том, при всем, я не скажу, что книга эта какая-то откровенно плохая. Она просто никакая. Первая сотня страниц, что обычно легко промахивается, уже не побуждала меня к дальнейшему чтению. Жена сказала: «Ну, и брось». Но, книга оказалась сродни жвачке, потерявшей вкус. Вроде жуется, ну и ладно.

Еще один важный момент – нам обоюдно не повезло. Мне с книгой, книге со мной. Дотронувшись до щетины, я с тоской обнаружил, что мне ну никак не ощутить себя пубертатной девочкой, падкой на дешевую бижутерию и милости про «трех феечек, которых мыли из трех садовых леечек». (Кстати, не шучу, эпизод, похожий этому классическому английскому детскому стишку в книге есть!)

В этой книге есть все то, что так не нравится, лично мне (т.к. я допускаю, что здесь я просто не ЦА, и свой рой писков она получит), в фэнтези о юных волшебниках из других миров. Во-первых, сама схема (наш мир – мир волшебства; внезапность транспортировки герои из одного в другой). Во-вторых, аморфность главного персонажа, которого ведут по перипетиям, не как по ненадежным болотным кочкам, а словно по автобану. Все что нужно с главным героем случится, от него ничего не зависит. В-третьих, попытка из солянки сделать фуа-гра. Т.е. смешать в один котел магию, механику и математику, Гарри Поттера и Алису в стране чудес, единорогов и пришедшие, то ли из незнайки, то ли из второсортного брутального фентэзи, поездки на ящерицах. Все это попытка создать особый, ярчайший волшебный мир. На деле – лоскутное одеяло. Неказистое, и даже не умиляющее хенд-мейдом. В-четвертых, заявка на многотомность. Я, верно, не справедлив, но нет в этих книг чего-то ТАКОГО, что достойно многотомника.

Однако я не могу не отметить мастерство Натальи Щербы. Книга не разочаровывает висящими концами, все подогнано без уродливых швов. В какой-то момент, правда, ловишь себя на мысли о дистилированности текста, слишком уж все гладко. Так же, стоит отметить, что Щерба как будто ловко уворачивается от клише жанра. Так, например, Василиса не становится ученицей школы часодеев, что можно было бы ожидать. Приключения уводят ее вдаль от альма матер. Главный выверт, это своеобразная игра от противного. Если Гарри Поттер попадал в мир волшебства, как в новую дружелюбную семью, от своих черствых опекунов, то в «Часодеях» Василиса, как бы девочка, которая изначально на стороне добра, становится родственницей своеобразных «Малфоев» этого мира. Особое место в книге занимают интриги и хитроумные схемы, в которых герои становятся пешками, чьи ходы предусмотрены заранее. И это, я бы сказал, приятно радует. Такое гадское фэнтези :) К тому же, создается ощущение, что не все так очевидно будет развиваться в последующих книгах серии.

Что ж, кто-то увидит – прочитает. Но точно не я. Говорю, мой интерес пропал уже где-то на первой сотне страниц. В пресс-релизе к этой книге было написано, мол она – победительница какого-то конкурса детской литературы. Т.е. – это самое лучшее, что было подано в заявках. Что ж, хорошо, что мне не попались на чтение проигравшие.

Рубрика: Не понравилось, Прочитано/отзыв | Метки: , , | Комментарии (13)

8. Сильвана Де Мари, «Последний эльф»

Последний эльф рецензияЭта, в приниципе, хорошая, добрая и нужная детская книга, вызывала у меня, по началу, вполне понятные и простые эмоции … придушить собственными руками этого чертова последнего Эльфа. Экземпляр Красной книги, мать его.

Под обложкой две книги. «Книга Первая. Последний Эльф» и «Книга вторая. Последний дракон». Уж лучше было бы «Книга первая и последняя. Последняя книга Сильваны Де Мари». Маленький испуганный замерзший усталый несчастный эльф Йорш пробирается сквозь темный страшный сырой холодный безлюдный лес. Не мало прилагательных в одном предложении? А это, знаете ли, фирменный стиль этой истории. Писательница пользуется самыми грубыми литературными приемами. В итоге, картины написанные ей выглядят малярной работой. Смотрите, если в первом предложении мы узнаем, что Эльф устал, то сразу же в следующем мы узнаем, что ему страшно. Без передышки, в следующем, узнаем о мертвой бабушке и маме. А после о том, как ему холодно. Думаете этого хватит? Нет последовательно писательница перечислит все, что должно вроде бы вызвать у нас сострадание. Этот ее стиль никак не изменится на протяжении почти 400 страниц тома.

Итак, последний Эльф, которого зовут длинно и труднопроизносимо, а для краткости Йорш, пробирается, сквозь густой валежник. После он встретит женщину Сайру (в русском переводе уж очень сильна как-то рыбная тема) и мужчину Монсера. Так начнутся их совместные приключения в мире, который погрузился в холод и тьму, и где эльфов преследуют с тем же рвением, как евреев в нацистской Германии.

Юмор первой книги, построенный на несовпадении логик эльфов и людей, именно и вызвал у меня то сильное желание эльфа придушить, о котором я сказал вначале. Йорш этакий Шелдон, из сериала «Теория большого взрыва», который не понимает людских иронии или сарказма. И вроде бы прием неплохой, и даже некоторые шутки удачны, да только большей частью слишком топорно они выполнены.

Вообще, «Последний эльф» это такое типичное фэнтези, заточенное под детей. Достаточно плохое, что можно было подумать, что написано оно какой-нибудь Машей Сильванцевой, а не благородной итальянкой. Плохой юмор; черная и белая краска, единственные в палитре; отсутствие развития персонажей; предельная упрощенность всего; линия сюжета, проведенная, как по линейке; чудовищное количество банальностей; просто плохой язык, когда ни к месту вставляются сложные термины; ненужное заигрывание с наукой, на уровне средней школы.

При том при всем, вещи-то, которые говорятся в книге универсальные и правильные. О том, каким хотелось бы видеть этот мир без ненависти, несправедливости и страданий. Все чин по чину. Поначалу я думал, что просто вырос из такой сказочной литературы и думал, что чуть позже подросшему сыну буду читать ее на ночь. Но, чем дальше я читал, тем больше понимал, что гораздо проще взять другие произведения на ту же тему, написанные на гораздо более высоком уровне.

Рубрика: Не понравилось, Прочитано/отзыв | Метки: , , | Комментарии (10)

7. «Романтические эссе», Александр Лурия

Романтические эссе Лурия рецензия Когда я в очередной раз брал у знакомой книги по психологии – такие, чтобы научно-популярно – то отложил книгу Александра Романовича Лурия в сторону. Стопка уже была достаточной, и просто не хотелось брать лишнего. Знакомая аккуратно подвинула книгу «Романтические эссе» обратно и тактично заметила, что она очень хорошая. Книгу я взял.

Александр Лурия, как выяснилось мне несведущему, советский психолог с мировым именем, который основал отечественную школу нейропсихологии. Кстати, в предисловии к книге «Потерянный и возвращенный мир» свои благодарности и восхищения Лурия адресует Оливер Сакс. А под обложкой «Романтических эссе» оказались две наиболее известные широким массам произведения Александра Романовича: «Маленькая книжка о большой памяти» и «Потерянный и возвращенный мир». Эпитет «романтические» взялся не спроста, именно «романтической наукой» называл Лурия ту разновидность психологии, к которой его влекло сильнее всего. Когда пациент не безликий лабораторный случай, а личность, к которой необходимо отнестись с должным уважением. И только благодаря уважению и искренней заинтересованности в человеке самом, а не только в его психологической особенности, будет достигнут самый положительный результат. Александр Лурия особенно подчеркивает, что по его мнению, изучать психологический феномен ни в коем случае нельзя отдельно от того, как эта особенность влияет на человека в целом – на его характер, на его самоопределение, на его отношения с окружающим миром. Мнение, которое сегодня кажется более, чем разумным, оказывается изначально вызывало не мало недоверия среди коллег Лурия.

Итак, о книгах. «Маленькая книжка о большой памяти» – рассказ о выдающемся мнемонисте Шерешевском. Ш. работал корреспондентом в газете, когда редактор дал задание посетить большой список адресов, чтобы получить комментарий. Ш. не стал записывать адреса, на что редактор разозлился, но вскоре убедился, что Ш. прекрасно воспроизводит список по памяти. Так благодаря случайности, Ш. оказался однажды в лаборатории Лурия, что послужило началом, как к долгим плодотворным исследованиям, так и, прямо по «Касабланке», долгой дружбе.

Лурия изучает мир, личность и самоопределение Ш. с азартом, радуется, как ребенок, предлагает тест за тестом, ведет долгие беседы. Самое замечательное в книге это то, как Ш. постепенно открывается сам для себя, анализирует и рационально познает механизм своей удивительной памяти. Выдающаяся память Ш. питается силой (а может служит основой) его синестезии. Он видит звуки, ощущает их на вкус, может учуять. Благодаря такому уникальному миру образов механизм запоминания Ш. походят на удивительный многомерный шифр, наблюдать за составление которого сравни присутствию на магическом сеансе.

«Весь его мир не такой, как у нас. Здесь нет границ цветов и звуков, ощущений на вкус и на ощупь… Гладкие холодные звуки и шершавые цвета, соленые краски и яркие светлые и колючие запахи…все это переплетается, смешивается, и уже трудно отделить одно от другого…» Лурия откровенно восторгается тем «механизмом», который ему посчастливилось исследовать. И в этом восхищение, что самое приятное, нет скупой кощейской радости над сокровищем, принадлежащим ему одному. Нет. Лурия до всех, и до читателя, посредством книги, доносит эту удивительную сильную радостную эмоцию – посмотрите, как прекрасно!

Вторая книга «Потерянный и возвращенный мир», к сожалению, менее радостная. И тот оптимизм, что заложен в названии, не оправдан. Так более ей подходит английское заглавие «Man with a Shattered World». Война – ужасный парадокс. Принеся с собой несметные несчастья, она одарила врачей всего мира уникальными примерами. В книге «Потерянный мир» Лурия рассказывает историю младшего лейтенанта Засецкого, который был ранен в левую теменную область головы. Пуля прошла в глубь мозга, да так там и осталась не извлеченной, что, в принципе, не беда. Все разрушения, что она могла причинить – она причинила в первое же мгновение. Лурия описывает устройство мозга, как прекрасную многослойную структуру. И тем сильнее ужасает картина, которую представляешь мысленным взором – как пуля ломает без оглядки эту хрупкую и такую важную упорядоченность.

Что произошло с Засецким? Прекрасно образованный молодой человек в миг потерял привычное функционирование памяти, потерял многие из воспоминаний, утратил навсегда профессиональные навыки, полученные до ранения, и был лишен способности к обучению. Прекрасная учеба в школе, институте, амбиции, мечты. Крохотный кусочек свинца перевесил их все. Давайте представим, что тело человека, мозг его, это прекрасный храм. Храм, в котором все на своем месте, все имеет значение, все взаимосвязано. И вдруг в него попадает бомба. Статую разбросаны и расколоты. Иконостас сожжен. Витражи рассыпались в стеклянную крошку. Восстановлению не подлежит. Руины. Таким оказался расщепленный мир Засецкого.

Но тем потрясающе история Засецкого. Человек, чьи умения были вытравлены, не потерял удивительной силы воли. Сожалея о том, что он уже никогда не принесет пользы, переживая собственную никчемность, он на протяжении почти тридцати лет ведет дневник, который озаглавливает, сначала, «История моей болезни», а после – «Я снова борюсь!» Собственно книга и представляет собой упорядоченные Лурия дневниковые записи Засецкого, с дополнениями и отступлениями психолога.

Дух Засецкого не сломлен, и это, к несчастью, тоже в пользу тюрьмы его «неумной» головы. По приведенному ниже отрывку, вы увидите, какая поэтическая душа скрывалась под израненной плотью. Наблюдения Засецкого об окружающей природе так же заставляют сердце биться сильнее. И притом – произнести то, что он смог написать – он не в силах. Да и прочитать – тоже (из-за ранения зрение потеряно процентов на 60-70). И даже бывает так, что он и не помнил, что же написал пять минут тому назад. И поэтому дневник, длинною больше четверти века, все продолжался и продолжался.

«Может быть, кто-нибудь из знатоков больших и серьезных мыслей поймет мое ранение и болезнь, разберется, что происходит в голове, в памяти, в организме, оценит мой труд, по достоинству и, может быть, поможет мне в чем-либо, чтобы избежать трудности в жизни. Я знаю, что многие говорят о космосе, о космических пространствах. И Земля наша является мельчайшей частичкой этого бесконечного космоса. А ведь люди почти что не думают об этом, они думают и мечтают о полетах хотя бы на ближайшие планеты, которые обращаются вокруг Солнца. А вот о полетах пуль, осколков, снарядов или бомб, которые раскалываются и влетают в голову человека, отравляя и обжигая его мозг, калеча его память, зрение, слух, сознание, – это люди считают теперь обычным делом».
Л.Засецкий

Читать книги Александра Лурия:
«Маленькая книжка о большой памяти»
«Потерянный и возвращенный мир»

Рубрика: Понравилось, Прочитано/отзыв | Метки: , , | Добавить комментарий

6. «Тайная жизнь великих писателей», Роберт Шнакенберг

Тайная жизнь великих писателей рецензия Если бы существовал книжный аналог передачи «Снимите это немедленно», то именно такой возглас я произнес в адрес книги Роберта Шнакенберга «Тайная жизнь великих писателей». Больше того, не особо церемонясь с томиком, я предложил бы его освежевать, содрав мерзкую обложку. Пойдет на пользу. Вместе с обложкой закончатся мои гневные эпитеты, потому что книга их не стоит. Она не плохая, ни хорошая. Она – никакая. Автор откровенно гонит порожняк.

Не в том дело, что книга спекулирует на «пикантных» фактах жизни известных писателей, а в том, как это преподнесено. Во-первых, начнем, с заглавия – «тайная жизнь». Тайны эти перестали быть тайнами очень давно, если хоть когда-либо ими были. Во-вторых, «раздутые щеки» автора – мол я вам сейчас такое расскажу, такое расскажу…а рассказывает про общие места, пытаясь преподнести за масонские секреты алкоголизм Фолкнера, Керуака, Лондона и прочих; наркозависимость Берроуза и Олкотт; сексуальные девиации Уайльда, Уитмена, Джойса; затворничество Сэлинджера и Пинчона. Шнакенберг заявляет, что будет рыться в грязном белье и вытаскивать на свет самые неприглядные факты биографии великих писателей, которые расцветят их портреты. Я ничего не имею против занимательных, пусть и маргинальных фактов. Но автор, на деле, рассказывает о самых известных странностях и заметных чертах своих героев. Мы снова сталкиваемся с проблемой «раздутых щек». Шнакенберг пытается выдать за бомбу пистоны. И дело не в «фактиках», а в том, чтобы расцветить свой рассказ Р.Ш. не утруждается собрать что-либо, ради чего пришлось бы напрячься. Он всего лишь расцвечивает свои статейки вульгарными словечками. Это выглядит так же нелепо, как и подросток, пытающийся материться, для форсу. В-третьих, автор зациклен на сфере сексуального. Нет, ничего предосудительного в этом нет, но снова провальная подача – с таким же «остроумием» пятиклассник подрисовывает фаллосы картинкам в учебнике. При том, что вообще-то, стиль изложения Шнакенберга вполне сдержанный и культурный. В итоге, получаем этакого ботаника, наивно полагающего, что скабрезным анекдотом, он поднимет свой рейтинг. Повторюсь, это выглядит не забавно, а нелепо. В-четвертых, структура подачи материала – водянистая. Нет, тут не просто водичка – тут потоп! Статьи построены следующим образом – краткая на 2-3 страницы биография + несколько «перченных» фактов + карикатура. В «биографиях», зачастую, уже рассказаны все факты, что дальше будут дополнены ненужным объемом слов. Но, все же надо было как-то отработать «тоннаж» – много лишних слов, крупный шрифт, толстая бумага, дурацкие иллюстрации – простой рецепт.

Я бы подметил еще несколько недостатков книги, но мне стало просто скучно.
P.S. Истинный провал постигает книгу в статьях о Воннегуте (подбор героев, на самом деле, тоже вызывает вопросы), о котором ничего особенного не сказано; и в разделе «самые странные работы». Работу Билли Новика, лидера группы Billy’s Band, в качестве детского патологоанатома можно было бы в схожем ключе подать, как «странную», но говорить о странности клерков (а из куцего списка раздела практически все «белые воротнички») – странно.
P.P.S. В книге, все же, можно отыскать что-то занятное, благодаря тому, что все знать невозможно. Так я был заинтересован историей о том, что Кафку наградили золотой медалью «Американского общества техники безопасности» за то, что он ввел в обязательное использование на стройплощадках каски.

Рубрика: Не понравилось, Прочитано/отзыв | Метки: , , | Добавить комментарий