Филипп Гримбер, "Семейная тайна"
Трудно понять, что творится в головах отечественных переводчиков, когда лаконичное французское "Un secret" превращается в громоздкое "Семейная тайна". Возможно по их мнению такой заголовок лучше, но на мой взгляд соотносимо с лаконичным языком книги – это просчет.
"Семейная тайна" – это очень непростое, краткое, лаконичное и терзающее душу повествование о такой уж сколько раз обговоренной трагедии, как Холокост. Маленький мальчик Филипп переживает свою физическую неполноценность. Он – тщедушный и рахитичный чувствует себя уродом близ своих родителей-атлетов. Он называет их статуями, так прекрасны их тела. Поэтому он выдумывает себе брата, который всем хорош и всем радует родителей. Теперь вымышленный брат будет радовать отца спортивными успехами, а Филипп продолжит тихую размеренную учебу. Но однажды, в классе, когда покажут фильм об ужасах концентрационных лагерей нацистской Германии Филипп, сам толком не сумев понять почему, ударит одноклассника, решившего подшутить над тем, что показывают на экране. Возможно, событие и не значительное, но за собой оно повлечет разговор с близкой подругой семьи и раскрытием той самой семейной тайны. Окажется, что вымышленный брат – был на самом деле. Что не так тихо и спокойно прошла эвакуация, о которой мать и отец вспоминают, чуть ли не как о каникулах. И почему так мучит родителей маленькая игрушечная собачка, найденная Филиппом на чердаке. Да и в основе соединения Тани и Максима (родителей Филиппа) в счастливую ячейку общества лежит ужасная трагедия.
Роман “Семейная тайна” и в самом деле является автобиографическим, так что не ломайте голову: правду ли говорит автор. И зная это к книге трудно подойти с позиций литературной критики, но все же это я сделаю. Начало книги выглядит очень натужным(возможно, оно и олицетворяет ту правду, что родители скрывают от сына). Кажется, что Гримбер (который сам по жизни психоаналитик), подобно доктору Франкенштейну создает образ идеального пациента, переполненного комплексами, который будет посещать сеансы и приносить доход на протяжении всей своей жизни. Чуть позже, когда секрет будет раскрыт и мы перенесемся в плоскоть исторической трагедии текст будет восприниматься по другому, и появится червячок сомнение в том, чтобы назвать книгу, чуть ли не гениальной. Но, к сожалению, я отказываю автору в литературном мастерстве. Ибо Холокост такая тема, что не важно каков ты писатель, это не ты пишешь про великую трагедию двадцатого века, а она пишет тебя. Любое произведение затрагивающее тему Холокоста не может не затронуть струны сострадания в душе нормального человека.
Книге “Семейная тайна” я предвижу судьбу “Одиночества в сети” Януша Леона Вишневского. Я не могу сказать, что это очень сильная книга, но и расписаться в ее абсолютной слабости тоже не могу. Придирчивый читатель, конечно, не будет от нее в восторге. Но читатель попроще и прольет над страницами слезу, и будет потрясен.
Я так и не определился точно со своим отношением к этой книге. Но сам факт существования подобной литературы неоспоримо важен. Конечно, в последнее время тема Холокоста привлекает к себе много паразитов и много спекуляций. Но забывать о ней нельзя. Когда-то, в детстве, я прочел чье-то высказывание, мол такого ужаса, что приключился в середине века 20-го, когда люди умирали лишь за “пятую графу” паспорта, больше никогда не повторится. Это невозможно. В последнее время, я почему-то не могу верить в это высказывание так, как раньше.
“Семейная тайна” может быть не идеальной с точки зрения литературы. Но эта книга заставит задваться вопросами, вызовет сильные чувства. Пусть она не понравится – но оставить равнодушным она не сможет. И в этом ее главное достоинство.
